Зима. Почти. А я совсем не здесь. Не в этой зиме. Я еду в черном мерседесе наверх, на Изу. Ночь. В машине играет музыка. Люк открыт , и я решаюсь сделать то, что давно хотела. Я встаю. Голова в облаках. Я визжу. Алекс улыбается и называет меня сумасшедшей русской.
А я и есть сумасшедшая русская.
Говорят, что с возрастом (ну если кто-то доживает, конечно), с большим возрастом, память начинает работать наоборот. Начинаются проблемы с кратковременной памятью , а вот то что, случалось много тысяч лет назад помнится и вспоминается очень хорошо.
Хочу (иногда) дожить до 99 лет 99 месяцев, чтобы посмотреть еще раз это свое кино о Японии и сакуре, об Изу и Алексе, об удоне и потерянном лифчике, о самых быстрых в мире поездах, хочу уезжать из мира на том самом поезде в Нагойю, хочу заснуть на сиденье около окна, спать и смотреть на Фудзи. Не знаю, как это может быть, но пусть. И, конечно, я преувеличила про 99 лет. Эта хрень может начаться гораздо раньше.